10 членов Большой восьмёрки во время дискуссии.

«Нужна ли Большая восьмёрка?» - вопрошали в 2008 году, когда Николя Саркози и Джордж Буш задумали собрать глав государств и правительств 20 из 29 наиболее крупных держав для разрешения финансового кризиса.

Саммит Большой восьмёрки – это ежегодная встреча глав государств или правительств и двух представителей Европейского Союза, поэтому в ней принимают участие не 8, а 10 представителей. В процессе дискуссии, организуемой частично согласно протоколу, они обмениваются своими точками зрения по наиболее важным международным проблемам, хотя никаких решений не принимается. Тем не менее, по результатам саммита публикуется пространное коммюнике, в котором содержится отчёт о выполненной за истекший год работе на министерском уровне и краткая декларация о намерениях по совпадающим точкам зрения.

Сирия

Саммит, состоявшийся 17 и 18 июня в Лох-Эрне ( Северная Ирландия), имел большое значение прежде всего потому, что на нём произошла первая встреча президентов Обамы и Путина, девять месяцев спустя после перевыборов первого. Однако после саботажа Женевской конференции (30 июня 2012года) Хиллари Клинтон и Дэвидом Петрэусом между двумя главами государств была достигнута договорённость о том, чтобы на их первой встрече найти решение сирийского кризиса. Однако, несмотря на изменение состава участников со стороны Вашингтона, сроки проведения саммита несколько раз переносились, а новый госсекретарь Джон Керри терялся в противоречивых заявлениях.

За этот период выжидания ситуация в корне изменилась. В Ливане после назначения Тамама Салама два с половиной месяца назад Премьер-министром правительство отправлено в отставку. В Саудовской Аравии заместителю министра Обороны принцу Холеду бен Султану так и не удалось сместить короля Абдаллу. В Катаре Соединённые Штаты вплоть до августа подталкивали принца Хамада Аль-Тани уступить трон своему сыну Тамиму и отправить в отставку своего Премьер-министра. В Турции значительная часть населения протестует против политики Братьев-мусульман, проводимой Ресепом Тайиром Эрдоганом. В Иране на президентских выборах народ отдал предпочтение приверженцу либеральной экономики Хассану Рохани. В Сирии правительственные войска только что освободили Куссейр и начинают битву за Алеппо.

Что касается информации, как и в 2003 году в Ираке, Франция, Великобритания и Соединённые Штаты предприняли «удар оружием массового поражения»: все три державы представили доказательства применения химического оружия в Дамаске. «Режим Ассада» якобы перешёл «красную черту». Международная интервенция стала необходимой не только для того, «чтобы спасти сирийцев», но, одновременно, и «чтобы спасти мир во всём мире». Увы! Как это следует из заявлений Москвы, эти «доказательства» далеки от норм Организации по запрещению химического оружия. Во всяком случае, никому не ясно, зачем армии, одерживающей решительную победу, использовать газ зарин, а Сирия (как и Израиль) не ратифицировали Соглашение по химическому оружию.

На самом деле Франция и Великобритания продолжают проект колонизации, которой был согласован между ними при подписании в Лакастер-Хаусе договора 2 ноября 2010 года, то есть задолго до «арабской весны». Они опираются при этом на сионистские арабские режимы – Турцию, Саудовскую Аравию и Катар.

Со своей стороны Соединённые Штаты по выражению г-жи Клинтон «дают задний ход». Они поддерживают инициативу, если она успешная, и выступают против, если она не удаётся. После комедии с химическим оружием они приняли на себя обязательство официально поставлять вооружения Свободой сирийской Армии, а не Фронту Аль-Носра (Аль-Каида).

Для колониального лагеря обстановка на момент проведения саммита, следовательно, неблагоприятная. Она ещё более усложняется обнародованием закрытой информации Эдвардом Сноуденом, служащим адвокатской конторы Traité de Lancaster House, который на днях после прибытия в Гонконг опубликовал секретные сведения Национального Агентства безопасности. Самая разветвлённая служба безопасности мира шпионит в интернете и прослушивает телефонные разговоры в Сое5динённых Штатах и по всему миру. С помощью британской CGHQ она подключала на подслушивание делегатов Большой двадцатки в Лондоне в 2009 году. Короче, англосаксы (США, Великобритания и Канада) испытывают неловкость на этой встрече, а гости на этот раз не пользуются телефонами.

Франко-британская позиция по Сирии состоит в том, чтобы изолировать Россию и принудить её не вмешиваться. Особенно преуспевший в этой роли хозяин саммита Дэвид Кемерон разоблачает диктатора, который убивает собственный народ с помощью химического оружия. Он выступает за конференцию Женева 2, которая обеспечит капитуляцию Башара аль-Ассада и передачу власти пособникам Запада. Он подтверждает неизбежную поставку «революционерам» оружия, предлагает «почётный» уход Башара, объявляет о поддержке движения БААС и раздаёт концессии на добычу газа. Уже известно под чьими знамёнами – это будет французская колонизация.

Этой болтовне противостоит Владимир Путин. В своём интервью российский президент в присутствии ошеломлённого Кемерона заявил следующее: «Я уверен, что вы согласитесь с тем, что мы не должны поддерживать тех, кто не только убивает своих врагов, но и расчленяет их тела и ест их внутренности на глазах у публики и перед камерами. Вы хотите этим людям поставлять оружие? Ну, тогда это, видимо, вряд ли имеет какое-то отношение к гуманитарным ценностям, которые уже сотнями лет исповедуются в Европе. Во всяком случае, в России мы себе такого представить не можем. А если говорить без всяких эмоций, то хочу обратить внимание на то, что Россия поставляет оружие законному правительству Сирии в полном соответствии с нормами международного права. Мы ничего не нарушаем, и я прошу наших партнёров действовать таким же образом».

На «гуманитарный» лепет Путин отвечает своим видением фактов с учётом международного права. В Сирии нет никакой революции, она подвергается иностранной агрессии. Сирия не использует оружие массового поражения против своего народа. Россия поставляет системы противовоздушной обороны, чтобы страна могла защитить себя от внешней агрессии. Передача вооружений странами Запада боевикам представляет собой нарушение международного права и подлежит рассмотрению международным трибуналом.

В итоге, ни один раз ни француз, ни англичанин так и не смогли загнать русского в тупик. Каждый раз Владимир Путин находил поддержку другого участника, чаще всего Ангелы Меркель, которые высказывали свои сомнения.

В противовес твёрдой позиции Путина, Дэвид Кемерон пытался убедить своих западных партнёров, что с помощью оружия можно изменить ситуацию: МИ6 и Генеральная Дирекция внешней безопасности готовы поддержать в Дамаске военный переворот. Агент, завербованный из числа дворцовых служащих, мог бы убить президента, а генерал, завербованный из высшего состава сирийских спецслужб, ликвидировал бы всё правительство и взял власть в свои руки. Новая власть установила бы военную диктатуру, которая постепенно уступила бы место парламентской демократии.

Британское предложение никого не убедило, оно лишь стало поводом задаться вопросом, кто же эти предатели в окружении сирийского президента. Ведь не первый раз это предложение выдвигается, но каждый раз оно терпело провал. Была уже попытка отравить членов Национального Совета Безопасности и осуществить захват власти одним из его членов (предатель играл двойную роль). Затем был осуществлён теракт, который стоил жизни нескольким членам Совета Национальной Безопасности и который осуществлялся одновременно с вводом в столицу 40 000 джихадистов (тогда Национальная гвардия защитила город); была осуществлена атака на генштаб с помощью камикадзе одновременно с организацией восстания в полку, но последняя не удалась и т.д. Все эти планы были сорваны, когда условия были более благоприятные, а теперь, когда национальная армия освобождает территорию от террористов, у них ещё меньше шансов на успех.

В итоговом Коммюнике (параграфы 82 и 87) участники саммита Большой восьмёрки подтвердили своё доверие Женевской конференции, хотя и остались при своих мнениях. Всё ещё нет определения, что означает «политический переход». Означает ли это переход от гражданской войны к миру или передачу власти в Сирии, возглавляемой аль-Ассадом, прозападному лицу? Тем не менее, два обстоятельства прояснились: с одной стороны, Фронт Аль-Носра не примет участия в конференции Женева 2 и он должен быть выдворен из Сирии и, с другой стороны, специальная комиссия ООН проведёт расследование по применению химического оружия, но в неё войдут эксперты Организации по запрещению этого оружия и Международной организации здравоохранения.

Это одновременно и мало, и много. Мало, потому что Франция и Великобритания не распрощались с мыслью о том, что Женева 2 должна стать последней вехой на пути западной колонизации. А много, потому что Большая восьмёрка явно осудила поддержку Фронта Аль-Носра Советом по кооперации стран Залива и потому что она торжественно похоронила полемику в СМИ об использовании химического оружия. Неизвестно только, искренне это или нет.

Во всяком случае, Россия, по-видимому, в этом не уверена. На пресс-конференции по итогам саммита Владимир Путин указал, что другие члены Большой восьмёрки считают, что химическое оружие было применено не правительством Дамаска, а вооружёнными группировками. Он напомнил, что турецкая полиция обнаружила газ зарин у боевиков сирийской оппозиции и что, согласно турецким данным, этот газ был поставлен из Ирака (бывшим вице-президентом Эззатом аль-Дури). Президент Путин сказал, что он несколько раз задавал вопрос о поставках оружия Соединёнными Штатами и их союзниками. Он подчеркнул, что разговор шёл не о том, что оружие поставляется или нет, а о том, что это делается официально или неофициально, так как все понимают, что в течение двух лет «коммандос» получают оружие из-за рубежа.

Через два дня российский министр Иностранных Дел Сергей Лавров упрекнул США в непоследовательности. Он подчеркнул, что попытки одностороннего осуждения Сирии в ООН и заявления о возможном создании бесполётной зоны являются сигналом поддержки для наёмных «коммандос», включая и боевиков из Аль-Каиды.

Мировая экономика

Второй день на саммите оказался более лёгким. На нём шла речь о здоровье «мировой экономики» - выражение, которое англо-саксы пытаются избегать, употребляя более прагматичные понятия: «торговля», «система налогообложения»» и «прозрачность публичных финансов».

Хотя у всех участников восьмёрки и существуют общие интересы во взаимной помощи по взиманию налогов и пошлин, то есть в совместной борьбе против уклонения от налогов, которому они все подвержены, существует также отдельный интерес у англо-саксов в поддержании своего собственного фискального рая, которого лишены другие участники встречи.

Le consensus a donc porté sur la transparence de la propriété des entreprises off shore, de sorte que l’on puisse déterminer à qui elles profitent. Là encore, c’est peu et c’est beaucoup.

Достигнут, следовательно, конценсус по прозрачности собственности оффшорных предприятий, так что теперь можно будет определить, кому эта собственность принадлежит. Это также и много, и мало.

Мало, потому что англичане намерены сохранить своё преимущество в части фискального рая, но это и много, потому что позволит осуществлять контроль за деятельностью транснациональных компаний.

Следует отметить и две другие договорённости: коллективный отказ от платежей за освобождение заложников (только будет ли он соблюдаться?) и побуждение зоны евро к унификации банковской системы с целью предупреждения повторения финансовых кризисов в отдельных государствах зоны.

Большая восьмёрка живёт и здравствует

В итоге, Большая восьмёрка показала свою полезность. Хотя она и потеряла к себе интерес за время доминирования Соединённых Штатов (период «однополярного мира») она вновь обрела свою значимость на более взвешенной основе. Саммит в Лох-Эрне позволит определить непоследовательность США и решимость русских. Саммит также снизил непрозрачность оффшорных компаний. Большая восьмёрка свидетельствует, с одной стороны, о геополитическом противостоянии Соединённых Штатов (заходящая мировая держава), Великобритании и Франции (колониальная держава) и России (возрождающаяся держава) и, с другой стороны, о глобализации капитализма, которую поддерживают все участники.

Перевод
Эдуард Феоктистов