К новой войне в Ливане

После принятия в Дохе договора и антиконституционного избрания Мишеля Сулеймана президентом республики в 2008 г. в Ливане не произошло ничего примечательного. Но за последние семь месяцев из-за «мусорного кризиса», кризиса доверия с Саудовской Аравией и её союзниками и, наконец, международными обвинениями в адрес Хезболы страну сотрясают массовые демонстрации, способные вылиться во вторую «кедровую революцию». Эти события, если их рассматривать изолированно, объясняются сами собой и на первый взгляд не опасны. Однако...

В августе 2015 г. в Ливане разразился «мусорный кризис»: государство не смогло продлить контракт на уборку мусора с компанией Sukleen. Бытовые отходы выбрасывались прямо на улицы , и за несколько дней страна превратилась в огромную мусорную свалку. Начались демонстрации протеста против правительственного бездействия. Вскоре тысячи демонстрантов в самом центре столицы стали заявлять о том, что политики это те же отбросы, и что они грабят государство и порождают нищету. Одни СМИ предвещали начало цветной революции, сравнимой с «кедровой», которую организовали США после убийства бывшего Премьер-министра Рафика Харири, другие взывали к продолжению «арабской весны» [1]. В итоге, страсти утихли, ибо единая общинная система, навязанная Ливану Францией, привязывает каждого жителя страны к своей религиозной общине и лишает его возможности осмыслить государственную политику.

Прошло семь месяцев, но «мусорный кризис» всё ещё не решён. Конечно, в столице и крупных городах бытовые отходы убираются, но во многих местах в глубинке от скопившегося мусора стоит невыносимое зловоние. Неразрешимость этой проблемы сказывается на здоровье людей. Распространены вирусные заболевания, и почти все ливанцы стали чаще болеть. Сказалась эта проблема и на экономике. Значительно снизился поток туристов – главный источник доходов страны.

Второй кризис начался с аннулирования саудовского долга в 3 миллиарда долларов для армии Ливана [2]. На самом деле этот «долг» был платой за участие ливанской армии в операции по ликвидации свидетельств Маджеда аль-Маджеда, которого захватили во время его перевозки в машине скорой помощи 26 декабря 2013 г. Известный террорист был представителем принца Бандара Бен Султана в Леванте. Подозревали, что он был лично знаком с политиками, которые тайно поддерживали джихадистов. Его свидетельства могли бы поставить Саудовское королевство в неудобное положение. После нескольких дней содержания под стражей он благополучно отправился на тот свет, и его показания не были запротоколированы [3].

Для оправдания невыплаты «долга» Эль-Рияд вспомнил реакцию Ливана на казнь шейха Нимра Бакра аль-Нимра. Действительно, 2 января 2016 г. нефтяная диктатура казнила главу своей оппозиции. Но оказалось, что этот человек был шиитским религиозным деятелем, что вызвало волну негодования у шиитов во всём мире, включая Ливан [4]. Саудовская Аравия мобилизовала своих союзников и они вместе стали подтверждать её право на казнь, которая распространяется на всех подданных, а Ливан скромно промолчал. Однако Рияд усмотрел в этом факте неблагодарность за миллиарды, выплаченные в течение ряда лет на поддержку «14 марта» - коалиции общинных партий, сотрудничавших с Израилем.

Но главное, чтобы ослабить ливанскую экономику, Рияд запретил совершать поездки в Ливан не только своим гражданам , но и распространил этот запрет на жителей Бахрейна и ОАЭ. Лишившись туристов из всех стран Залива, торговые компании и банки сразу же вошли в рецессию.

Третий кризис касается Хезболы. Сеть сопротивления израильской оккупации постепенно превратилась в политическую партию, принимающую участие в управлении страной. Поддерживаемая в период с 1982 по 2005 г. г. только Сирией, она после ухода сирийской армии из Ливана постепенно поворачивается к Ирану. В период 2006 – 2013 г.г. она получает значительный арсенал от Стражей иранской революции. Однако после избрания президентом Ирана шейха Хассана Рохани Хезбола готовится к разрыву отношений и намеревается получить собственные источники финансирования, опираясь на ливанскую и/или шиитскую диаспору главным образом в Африке и в Латинской Америке. После подписания соглашения 5+1 с Ираном 14 июля 2015 г. Хезбола вместе с Сирийской арабской армией выступает против джихадистов и постепенно дистанцируется от Тегерана.

16 декабря 2015 г. Конгресс США единодушно принял закон, запрещающий банкам работать с Хезболой или с организациями, связанными с ливанским Сопротивлением, что ведёт к прекращению работы телеканала Аль-Манар [5]. Этот закон является дополнением к закону от 2014 г. Казначейство незамедлительно объявило санкции против Али Юссефа Шарары, генерального директора Spectrum Investment Group, обвинив его в причастности к системе финансирования Сопротивления [6]. После принятия закона США Совет стран Залива, а затем министры внутренних дел и министры иностранных дел Лиги арабских стран признали Хезболу «террористическим движением».

Отныне репрессивный механизм работает на максимальных оборотах: ливанская экономика разрушена, а сопротивление израильской оккупации приравнивается к терроризму. Телеканал Аль-Манар лишён доступа к вещанию через спутники NileSat и ArabSat, что существенно ограничивает его аудиторию.

Для Вашингтона и Тель-Авива возможны два варианта: либо классическая война, как это было в 2006 г., либо, что проще и скромнее, гражданская война, как в Ливане в период 1975 - 1990 г.г. Последний законно избранный президент Ливана Эмиль Лахуд призывает к немедленному изменению закона о выборах, так чтобы следующий парламент представлял не религиозные общины, а весь народ. Это единственное средство, которое поможет избежать гражданской войны.