Экономика войны в Ираке

Экономическая необходимость, которая привела Соединенные Штаты и еще несколько зависимых от этой страны государств к вторжению в Ирак, стала предметом многочисленных анализов, большинство которых были ошибочными или неполными. Неоконсерваторы с легкостью опровергли тот факт, что целью войны была лишь иракская нефть. Они утверждали, что она продается на мировом рынке по наиболее высокой цене в соответствии с правилами конкуренции. Ко всему прочему всем стало ясно, что Коалиции не удается эксплуатировать черное золото так, как она бы этого хотела. Тем не менее, она упрямится и продолжает эту дорогостоящую оккупацию. Таким образом, реальные мотивы представляются куда более сложными, что требует проведение детального анализа макроэкономических процессов.

По многим аспектам вторжение в Ирак представляет собой классическую хищническую войну. Контроль, установленный над завоеванной страной временными властями по модели Восточно-Индийской компании, характеризует традиционный англо-саксонский колониализм [1]. Предоставление контрактов по восстановлению страны таким компаниям, как Halliburton, услуги которых оплачивались прибылью от экспорта иракской нефти, позволило вновь внедрить в умирающую экономическую систему Соединенных Штатов ресурс с реальной стоимостью, приносящий не только спекулятивную прибыль. Внешний долг Вашингтона огромен: двадцать лет назад он составлял половину от экономики страны. Сегодня же он составляет 85 %, и Министерство финансов для его компенсации должно ежедневно импортировать денежных средств на сумму в 2,6 миллиардов, в большинстве своем благодаря повторному обороту нефтедолларов [2]. Поэтому становится понятным, почему такие страны, как Ирак, Иран и Северная Корея, собиравшиеся перевести свои запасы долларов в евро, были обвинены президентом Бушем в создании «Оси зла» [3].

Между тем, движение сопротивления препятствует этому грабежу. В любом случае, награбленные богатства не способны компенсировать дисбаланс американской экономики. Администрация Буша также должна способствовать притокам иностранных капиталов на свою землю, чтобы инвестирование в страну было привлекательным.

Во-первых, Соединенные Штаты уменьшили стоимость рабочей силы, чтобы гарантировать высокий уровень рентабельности. Для этого необходимо было уменьшить общую сумму заработной платы и расходы, отчисляемые на социальное обеспечение. Когда первый срок президента Буша подходил к концу, количество безработных резко возросло, вынудив население отказаться от части социального пакета, что привело к резкому снижению стоимости рабочей силы.

Вот почему кандидатуру Буша поддержали крупные промышленники. И напротив, когда 2 ноября 2004 года было предварительно заявлено о возможной победе Керри, стремящегося улучшить социальное обеспечение самых скромных избирателей, на Уолл Стрит можно было проследить общее снижение стоимости акций. Кандидата от демократов, по его собственному мнению, поддержали такие крупные спекулянты, как Уоррен Баффет и Джордж Сорос, извлекающие выгоду из усиливающегося неравенства в мире и не интересующиеся здоровьем внутренней экономики Соединенных Штатов.

Во-вторых, для того, чтобы сохранить доверие иностранных инвесторов, администрация Буша развернула свою военную мощь [4]. Капитал не любит рисков, поэтому ему лучше всего находится в стране, претендующей на то, чтобы править миром посредством силы. Постоянное состояние войны создает впечатление всемогущества, которое притягивает капиталы как магнит. Но в отличие от войны в Персидском заливе, когда все издержки были восполнены финансовыми вливаниями государств, участвующих в Коалиции, то в случае с Ираком косвенным образом расплачивается весь мир: привлеченные мощью Соединенных Штатов иностранные инвесторы вкладывают доллары в облигации Казначейства США, передавая большую часть оплаты военных расходов иностранным государствам, включая и те, которые выступают против войны!

Большинство «либералов» всего мира поддержали это вторжение, так как оно было мотивировано кризисом прибыли на мировом уровне. За несколько лет до этого они поняли, что экономика «дот-ком» принесет лишь искусственные прибыли, а снижение производства чистой энергии в мире к 2010 году (в этом году ожидается сокращение мирового производства нефти) приведет к беспрецедентному спаду мировой экономики [5]. Из этого следует: если мировые богатства приумножить невозможно, необходимо сократить количество пользующихся этими богатствами людей. Ясно лишь одно: ожидания «долгосрочного развития» не оправдали себя уже достаточно давно, а если быть точными, в 80-е гг., когда темпы роста мирового населения начали обгонять количество имеющейся нефти.

Соединенные Штаты смогут избежать обрушения экономики страны, только если они сумеют подготовиться к подавлению всеобщего восстания против капиталистических интересов постоянно сокращающегося меньшинства. Эту ситуацию еще в 1957 году предвосхитил Сэмюэль Хантингтон (Samuel Huntington) в своей работе Солдат и государство. Еще тогда он заявил, что призвание армии Соединенных Штатов заключается не в том, чтобы защищать народ или территорию, а в защите экономических интересов транснациональных компаний.

Как милитаристский режим Гитлера позволил Германии быстро оправиться от глубокого экономического кризиса путем привлечения капиталов, в большинстве своем американских, так и военизация США гарантирует иностранным капиталам то, что они будут в безопасности, находясь на американской земле. Параллельно этому армия призвана открывать прежде национализированные рынки, после чего, в случае неповиновения, поддерживает в той или иной стране хаос и террор.

Опять же, если обратиться к примеру 1930-х гг., гитлеровская Германия привлекла капиталы США, чтобы иметь необходимое вооружение для противостояния угрозе, исходившей от большевиков. Таким же образом в 1999 году две крупные промышленные группы финансировали войну в Косово в надежде, что НАТО покорит и откроет последнюю социалистическую экономику Европы. А в 2003 году англо-саксонские предприниматели профинансировали вторжение в Ирак для того, чтобы приватизировать общественный сектор Ирака, чем активно занимался Пол Бремер III при содействии восточноевропейских экспертов, участвовавших в ликвидации социалистических экономик, среди которых фигурировали бывший президент Болгарии Петр Стоянов и бывший премьер-министр России Егор Гайдар [6].

Военные стратеги Вашингтона сегодня задаются вопросом, как им наиболее эффективно контролировать население, проживающее в новых стратегических колониях. Неоконсерваторы считают вторжение в Афганистан удавшимся с точки зрения того, что все расходы на данную войну были возмещены: контроль над страной был установлен с наименьшими материальными потерями благодаря тому, что бои велись с использованием низко оплачиваемых местных военных начальников, а не при участии высоко оплачиваемых американских солдат и без крупных транспортных расходов. Саддам Хусейн, напротив, подготовил свою страну к партизанской войне, заранее создав все необходимые условия для восстания, что американская армия на своем жаргоне называет (counterstate)(«антигосударство») [7].

Пентагон посчитал, что не допустит совершенную во Вьетнаме ошибку, когда ЦРУ превратило операции, направленные на подавление восстания, в настоящую войну. Понимая масштабность своей миссии в Ираке, Пентагон решил доверить ее исполнение регулярной армии [8]. По военной и бюрократической логике все средства должны были быть направлены на решение определенной цели. Однако многочисленные неудачи вынудили Пентагон принять следующее решение: в первую очередь разведывательные службы должны были нейтрализовать политических лидеров страны. Досье на партию Баас, старательно собранное Ахмедом Чалаби (Ahmed Chalabi), не смогло сослужить должной службы, так как ее лидеры, предвидя восстание, создали дубликат своей структуры. Это объясняет, почему Чалаби был свергнут после того, как в его доме коалиционные силы произвели обыск, сомневаясь в его добросовестности.

После этого военные стратеги стали свидетелями стратегической победы повстанцев в ее первой фазе [9] :так как основные политические и военные силы движения сопротивления не были фактически затронуты, они смогли сосредоточить свою деятельность на вербовке иракских сил безопасности и на воссоединении народа, тем самым заставляя оккупантов вести смертоносные операции. После «Герники» в Фаллудже (бомбардировки испанского города Герника – прим.перев.) маловероятно, что иракцы когда-нибудь примирятся с оккупацией или марионеточным режимом.

Поэтому весьма противоречивым представляется то, что недавно Пентагон одобрил предложение о том, чтобы снабдить обычные вооруженные силы учебником, который бы помог им подавить восстание [10]. В нем описываются различные теоретические элементы, использованные в ходе конфликтов последних десятилетий, в особенности во Вьетнамской войне, которые поспешным образом были адоптированы под иракский контекст.

Это переосмысление роли Армии США, которая отныне должна чем-то компенсировать отсутствующие коллаборационистские иракские силы, уже хранит в себе противоречие, так как солдатам, совершающим бомбардировки Ирака, сложно завоевать доверие жителей этой страны. Однако, учитывая масштабность и организацию сопротивления, прежде всего необходимо снизить вред, наносимый народу силовым контролем, и объяснить военным начальникам, чем подобного рода миссия отличается от операций, к которым они привыкли. Это не просто, так как иракское сопротивление активно действует по всей стране, но находится на различных фазах в зависимости от района и населения. В стране можно встретить как третью фазу (позиционная война ведется в городе Фаллуджа и Мосуле), так и первую (в Багдаде движение сопротивления до сих пор находится на стадии стратегической обороны). Изначально теория Мао гласит, что партизанская война может не переходить четко из одной фазы в другую и может находиться в нескольких фазах одновременно. Поэтому деятельность движения сопротивления в Ираке в общей сложности говорит о развитии конфликта в его пользу.

Так как победить сопротивление возможно лишь путем эффективной работы по сбору данных в политической сфере и направленных на определенные цели действий специально обученных сил, то мы можем сделать вывод, что Соединенные Штаты проиграли войну в Ираке. Выводы плачевны: Пентагон решил продолжать военный террор против иракцев, чтобы несмотря ни стало сохранить контроль над вторыми в мире запасами нефти и экономикой страны. И сожаления избирателей, поддерживающих демократическую партию, ничего не изменят. Мы стали свидетелями настоящего уничтожения народа и страны во имя капитала и нефтяных ресурсов.