Обращаюсь к Вам по поводу писем, содержащихся в документах S/2020/138 и S/2020/428, а также письма, содержащегося в документе S/2020/382.

По обыкновению, были предприняты тщетные попытки обманным путем увязать запуск двух ракет-носителей, произведенный Исламской Республикой Иран, с пунктом 3 приложения В к резолюции 2231 (2015), с тем чтобы дать его произвольное толкование и, следовательно, сделать произвольный вывод в отно-шении осуществления этого пункта и самой резолюции.

Вопреки утверждениям, содержащимся в вышеупомянутых письмах, пункт 3 приложения В к резолюции 2231 (2015), в котором к Ирану обращается призыв «не осуществлять любую деятельность, связанную с разработкой и со-зданием баллистических ракет, спроектированных таким образом, чтобы они бы-ли способны доставлять ядерное оружие, включая запуски с использованием технологии баллистических ракет», не касается ракет-носителей по ряду причин: во-первых, в нем ничего не сказано непосредственно о «ракетах-носителях»; во-вторых, в ракетах-носителях не используются технологии, идентичные тем, что применяются в «баллистических ракетах, спроектированных таким образом, что-бы они были способны доставлять ядерное оружие»; в-третьих, ракеты-носители, которые предназначены исключительно для вывода спутников на орби-ту, не проектируются «таким образом, чтобы они были способны доставлять ядерное оружие»; и в-четвертых, ракеты-носители не способны доставлять ядер-ное оружие.

Таким образом, вопреки аргументам, приводимым в этих письмах, запуск Ираном двух ракет-носителей никоим образом не подпадает под действие пункта 3 приложения В к резолюции 2231 (2015) и не противоречит ему. Это ракеты-носители, а не «баллистические ракеты, спроектированные таким образом, чтобы они были способны доставлять ядерное оружие»; в них не используются техно-логии, идентичные тем, что применяются в «баллистических ракетах, спроекти-рованных таким образом, чтобы они были способны доставлять ядерное ору-жие»; и они не способны доставлять ядерное оружие. Следует также напомнить, что во время обсуждения в Совете Безопасности вопроса о произведенном Ис-ламской Республикой Иран в 2017 году запуске ракеты-носителя не было достиг-нуто «консенсуса в отношении того, каким образом этот конкретный пуск связан с резолюцией 2231 (2015)» (см. S/2017/1058).

Кроме того, при произвольном толковании фразы «спроектированных таким образом, чтобы они были способны», содержащейся в пункте 3 приложения В к резолюции 2231 (2015), преднамеренно игнорируются история обсуждения и сам смысл этой фразы. Слова «спроектированных таким образом» были после про-должительных переговоров специально добавлены к формулировке «чтобы они были способны доставлять ядерное оружие», содержащейся в уже утратившей силу резолюции 1929 (2010) Совета Безопасности, чтобы исключить оборони-тельную программу Ирана по ракетам, «спроектированным» исключительно в расчете на обычные боеголовки. Таким образом, ракетная программа Исламской Республики Иран, равно как и ее космическая программа, включая запуск двух ракет-носителей, не подпадает под действие резолюции Совета Безопасности и приложений к ней (см. S/2015/550).

Как и следовало ожидать, при произвольном толковании пункта 3 приложе-ния B к резолюции 2231 (2015) была вновь сделана ссылка на определения, при-нятые Режимом контроля за ракетной технологией, — эксклюзивную «нефор-мальную политическую договоренность» между всего лишь 35 государствами. В указанном пункте не содержится ни косвенного, ни прямого указания ни на сам Режим контроля за ракетной технологией, ни на предусмотренные им определе-ния, поэтому любая ссылка на него является абсолютно некорректной. Кроме то-го, критерии, установленные Режимом, не имеют обязательной юридической си-лы даже для его членов, поэтому любая попытка представить их в качестве уни-версально согласованного определения вызывает подозрения. Как отмечается в докладе Генерального секретаря (A/57/229), «не существует никаких общеприня-тых норм или инструментов, регулирующих разработку, испытание, производ-ство, приобретение, передачу, развертывание и применение ракет».

В этой связи мы предостерегаем от политически мотивированного подхода, применяемого Соединенными Штатами и некоторыми другими имеющими кос-мические программы развитыми странами, которые, прикрываясь такими аб-сурдными предлогами, как озабоченность по поводу распространения, пытаются демонизировать использование космических технологий в мирных целях разви-вающимися странами. Этот лицемерный подход создает серьезную угрозу для осуществления неотъемлемого права государств на доступ к космосу и небесным телам, свободы их исследования и свободы использования космического про-странства в мирных целях, а также свободного доступа к космической науке и технике и возможностям их применения без какой бы то ни было дискримина-ции.

Исламская Республика Иран, как и любое другое государство, имеет право на мирное использование космического пространства, и ее космическая про-грамма предусматривает осуществление научно-технической деятельности, свя-занной с мирным использованием космического пространства в таких областях, как обеспечение готовности к стихийным бедствиям и ликвидация их послед-ствий, экологический мониторинг и управление природными ресурсами, сооб-щение, здравоохранение, продовольственная безопасность и устойчивое развитие сельского хозяйства, которые являются общими составляющими и необходимыми условиями социально-экономического развития каждого общества. Соответ-ственно, запуск Ираном двух ракет-носителей — независимо от участвовавших в этом организаций — полностью согласуется с нормами международного права, а также с положениями резолюции 2231 (2015) Совета Безопасности.

Как это ни удивительно, но Соединенные Штаты вновь заявили, что резо-люция 2231 (2015) запрещает поставку, продажу или передачу Ирану определен-ных предметов, материалов, оборудования, товаров и технологий, связанных с баллистическими ракетами. Вопреки этому утверждению, резолюцией в целом разрешается такая деятельность, и в ней говорится, что «все государства могут участвовать в осуществлении» «поставки, продажи или передачи» таких предме-тов «в Иран или из Ирана» и «разрешать их». Таким образом, предельно ясно, что такую деятельность могут осуществлять все государства. Они должны лишь заблаговременно уведомить об этом Совет Безопасности, который «в каждом конкретном случае принимает решение одобрить осуществление того или иного вида деятельности».

Тем не менее Соединенные Штаты и некоторые члены Совета Безопасности из числа западных стран по явным политическим причинам по сей день не дают Совету возможности принимать решения, позволяющие осуществлять такую де-ятельность, что крайне важно для полного и эффективного осуществления самой резолюции. Кроме того, незаконные санкции Соединенных Штатов, введенные в нарушение резолюции 2231 (2015), препятствуют осуществлению этих положе-ний. В этой связи я обращаю особое внимание на беспокоящие нас вопросы, в том числе на те, которые поднимались в моем письме от 18 декабря 2019 года (S/2019/959). При этом Иран безоговорочно отвергает утверждение о том, что он пытается «закупить оборудование и технологии, пригодные для использования в ракетах, в нарушение резолюции 2231 (2015)».

Категорически отвергая все обвинения, выдвинутые Соединенными Штата-ми, а также осуждая их отчаянную попытку преподнести ракетную и космиче-скую программы Ирана как подрывающие «непреложный авторитет Совета», Ис-ламская Республика Иран в свете вышесказанного особо отмечает, что фактором, который на самом деле продолжает подрывать авторитет Организации Объеди-ненных Наций, Совета Безопасности и международного права, является то, что Соединенные Штаты, будучи постоянным членом Совета, не только продолжают систематически нарушать резолюцию 2231 (2015), но и нагло вынуждают другие государства игнорировать эту резолюцию, угрожая в противном случае прибег-нуть к карательным мерам.

Что касается других заявлений, содержащихся в документе S/2020/382, то я должен особо отметить, что утверждения представителя израильского режима относительно так называемого нарушения Исламской Республикой Иран резолю-ций 2231 (2015), 1970 (2011) и 2473 (2019) Совета Безопасности являются абсо-лютно беспочвенными и настоящим категорически отвергаются. Эти утвержде-ния выдвигаются режимом, которому нет равных не только по числу системати-ческих и грубых нарушений десятков имеющих обязательную силу резолюций Совета Безопасности и императивных норм и основополагающих принципов международного права, но и по числу случаев совершения за последние 70 лет всех четырех основных международных преступлений.

Парадоксально также и то, что израильский режим, который беззастенчиво угрожает ядерным оружием странам региона, обладает различными видами ору-жия массового уничтожения и отказывается присоединиться к имеющим обяза-тельную юридическую силу международным документам, запрещающим такое оружие, в частности к Договору о нераспространении ядерного оружия, теперь бьет ложную тревогу и обвиняет Иран в так называемом нарушении резолю-ции 2231 (2015). Это лицемерно еще и потому, что сам этот режим не щадит уси-лий и не упускает ни одной возможности, чтобы нарушить эту резолюцию, а также множество других резолюций Совета (см. S/2017/205), включая резолюции 1559 (2004), 1701 (2006), 2254 (2015) и 2334 (2016). Поэтому международное со-общество, Организация Объединенных Наций и Совет Безопасности должны проявлять максимальную бдительность в отношении любой дестабилизирующей политики и незаконной практики этого режима в таком нестабильном регионе, как Ближний Восток, и их последствий для международного мира и безопасно-сти и в этой связи привлекать его к ответственности за любую такую антигуман-ную политику и жестокую и незаконную практику.

Буду признателен Вам за распространение настоящего письма в качестве документа Совета Безопасности.

Маджид Тахт-Раванчи