Внешняя политика президента Макрона

Когда Эммануэль Макрон выдвигал свою кандидатуру на президентские выборы, он не имел никакого представления о международных отношениях. Курс ускоренного обучения преподал ему его наставник - глава Генеральной инспекции финансов, насчитывающей 300 чиновников, Жан-Пьер Жуйе.

Престиж Франции был значительно ослаблен двумя предыдущими президентами Николя Саркози и Франсуа Олландом. Из-за отсутствия приоритета и резких перемен политика Франции воспринималась как «несостоятельная». Поэтому свой мандат он начал со встреч с главами государств и правительств, стремясь доказать, что Франция вновь позиционирует себя как государство-посредник, способное вести разговор с кем угодно.

Однако одних рукопожатий и приглашений на обед недостаточно, необходимо придать своей политике содержание. Жан-Пьер Жуйе [1] предложил остаться в атлантическом лагере, ставя на американских демократов, которые, по его мнению, должны вернуться в Белый дом возможно даже до президентских выборов в 2020 г. Хотя британцы выходят из ЕС, Франция укрепляет альянс с Лондоном, сохраняя при этом связи с Берлином. А Союз должен быть реорганизован на управление с помощью евро. Это позволит положить конец свободной торговле с партнёрами, которые не соблюдают правила или создают в Интернете компании, способные соперничать с GAFA (Google, Apple, Facebook, Amazon). Необходимо также обеспечить совместную защиту от терроризма. Вместе со своими союзниками Франция должна начать борьбу против растущего влияния России. Наконец, она должна продолжать военные операции в Сахеле и Леванте.

В ноябре 2017 г. Жан-Пьер Жуйе назначается послом Франции в Лондоне. В январе 2018 г. Франция и Соединённое Королевство возобновляют дипломатическое и военное сотрудничество [2]. В этом же месяце они создают секретную организацию «Малая группа» для возобновления франко-британской колонизации Леванта [3].

Эта политика публично не обсуждалась, она не учитывает историю Франции и не соответствует претензиям Германии на более весомую роль в международных отношениях. Четвёртая экономика мира через семьдесят лет после своего поражения всё ещё удерживается на вторых ролях [4].

Что касается арабских стран, президент Макрон – выпускник Национальной школы администрации (НША) и бывший сотрудник финансовой компании Rothschild & Cie принял точку зрения своих консультантов франко-тунисца Хакима Аль Каруи, также бывшего сотрудника компании Rothschild & Cie, по Магрибу, а по Леванту – точку зрения бывшего посла в Дамаске Мишеля Дюкло, тоже окончившего НША. Аль Каруи не является представителем республики, он – продукт высших слоёв международной буржуазии. Республиканские идеи в международных отношениях он совмещает с коммунотаристскими во внутренней политике. Дюкло - истинный неоконсерватор, в эпоху Джорджа Буша он учился у Жан-Давида Левитта [5].

Однако Аль Каруи не считает, что Братья-мусульмане являются инструментом британской МИ6, а Дюкло - что Лондон не признаёт соглашения Сайкса-Пико-Сазонова, в результате которых он лишился на Ближнем Востоке половины своей империи [6]. Оба политика, следовательно, не видят никаких проблем в новом «сердечном согласии» с Терзой Мэй.

Несуразность этой политики можно видеть уже сегодня. Во исполнение решений «Малой группы» Франция, как и при президенте Олланде, продолжает направлять в ООН донесения представителей из сирийской оппозиции (они выступают под флагом французского мандата по Сирии [7]). Но времена изменились. Письмо действующего председателя Сирийской комиссии по переговорам Насры аль-Харири, направленное от имени Франции в СБ ООН, касается не только Сирии, но и России [8]. В нём одна из двух главных военных держав мира [9] обвиняется в совершении преступлений против человечности, что противоречит «посреднической» миссии постоянного члена СБ. Москва предпочла проигнорировать этот трёп, а Сирия сухо ответила на него [10].

В конечном счёте, политика Эммануэля Макрона почти не отличается от политики Николя Саркози и Франсуа Олланда, хотя в результате присутствия в Белом доме Дональда Трампа она в большей степени опирается на Соединённое Королевство, чем на США. Елисейский дворец продолжает придерживаться идеи об экономическом подъёме для своих транснациональных корпораций, но не во Франции, а на территории своей бывшей колониальной империи. Эта идея не отличается от идеи социалиста Ги Молле, одного из организаторов Бильдербергской группы [11]. В 1956 г. он как председатель Совета министров заключает союз с Лондоном и Тель-Авивом по сохранению своих долей в Суэцком канале, национализированном президентом Гамалем Абдель Насером. Он предлагал британскому коллеге Энтону Идену ввести Францию в состав Содружества и выразить лояльность Короне, при этом французы должны были пользоваться тем же гражданским статусом, что и северные ирландцы [12]. Проект отказа от республики и вхождения Франции в состав Соединённого Королевства во главе с королевой Елизаветой II никогда публично не обсуждался.

Ни идеалы равенства прав, изложенные в 1789 г., ни отказ французского народа от колониализма, выраженный во время неудавшегося в 1961 г. [13]переворота, во внимание властью не принимаются, и свою внешнюю политику она с демократией никак не связывает.